Shine Forever
Автор:
Тайный СантаБета:
Рождественский оленьПейринг/Персонажи: Хёну/Хёнвон, при участии Хёнвон|Кихён и ещё некоторых приглашённых девчонок, имена которых странным образом совпадают с именами одной популярной айдол-группы.
Рейтинг: PG-13
Жанр: ситуационная комедия, романтика, повседневность, плохие шутки, новогоднее!ау
Количество слов: ровно 12000
Саммари/Описание: Репутация Хёнвона тонет в море лжи, нелепых ситуаций и красной помады. И, казалось бы, при чём здесь розовый пеньюар, отороченный перьями?
Примечание: для Iron Queen. Не стреляйте в пианиста, он играет как умеет >.<
ゼブラ - зебра.
Подарок для Iron Queen
читать дальшеНикогда в жизни Хёнвон не подумал бы, что бросать по смс так же просто, как конфетку съесть, пока не убедился в этом лично. Всё очень просто: он уезжает в Японию на собрание по его проекту, показывает свою презентацию, участвует в обсуждении и ставит некоторые планы по развитию. Потом они все вместе едут в ресторан праздновать успех, телефон моргает новым входящим сообщением - и всё, у него больше нет девушки.
Как запоздалая шутка на первое апреля. Как неудачный розыгрыш. Или, скорее, как газетная утка в дешёвом жёлтом издании. Мне кажется, нам не по пути, я устала постоянно тебя ждать. Вещи соберу сама, хозяйку квартиры предупредила.
И Хёнвон, как ни странно, не чувствует ни тоски, ни скорби, ни грусти. Ему не жалко двух лет отношений, год из которых они прожили вместе. Это действительно как газетная утка, после которой ты усмехаешься, закрываешь страницу и забываешь о ней через несколько секунд.
Хорошо. Хёнвон отвечает с улыбкой, с лёгким сердцем. Он заказывает себе такояки по совету коллеги и откладывает телефон. Правда в том, что она сама его задолбала намного раньше, чем это предполагала. Правда в том, что последний месяц отношений секс между ними был лишь по необходимости. Правда в том, что он и сам давно хотел предложить расстаться, но она его опередила. Ну, так тому и быть, значит, теперь он станет тратить меньше денег на её хотелки. Да и на квартире он здорово сэкономит, ведь теперь ему не нужна царская ванная для всей её косметики. Сплошные плюсы от долгожданного одиночества.
Симпатичный коллега из Тайваня прикасается к его пальцам словно случайно, словно он просто хотел перевернуть Хёнвону такояки, ничего такого, но Хёнвон хорошо видит улыбку, промелькнувшую на секунду на его лице. Он улыбается в ответ и скользит свободной рукой под столом ему на коленку.
Остаток командировки в Японии он проводит с ним в отеле и не жалеет ни о чём. Всё равно тайванец переводится в другой отдел на следующей неделе, они ничего друг другу не должны, кроме достаточно приятного секса.
Они целуются на прощание, и через несколько минут Хёнвон садится в такси, направляясь в аэропорт. Как приятное воспоминание из поездки Хёнвон оставляет себе смешной нераспакованный презерватив от отеля в форме розового сердечка, бросив его в нагрудный карман куртки. Всё же, в расставаниях по смс есть свой шарм: тебе не нужно изображать вселенскую скорбь, не нужно строить из себя униженного и оскорблённого. Хорошо расставаться с умной девушкой, никаких тебе истерик и долгих обид.
Он прибывает в квартиру немногим после полуночи. И она сдерживает своё обещание – все вещи Хёнвона аккуратно собраны по коробкам в гостиной, каждая из коробок подписана черным маркером. В углу лежит свёрнутый футон – остальная мебель уже сложена горкой в их спальне. Она оставляет Хёнвону всю кухонную утварь, всю технику, всё, что они вдвоём покупали на его деньги, устраивая своё гнёздышко. Тем лучше для него, не нужно будет мотаться как угорелому и искать всё необходимое в крайне сжатые сроки.
Он ставит себе напоминание в телефоне не забыть зайти в своё агентство недвижимости, разворачивает футон и плюхается прямо в футболе и трусах из чемодана. Ему снятся высотные дома, птицы и шум самолётов над головой. Ему снится небо и долгожданная, любимая до чёртиков свобода.
•••
В принципе, Хёнвон иногда склоняется к мысли, что ему удалось родиться в своё время под самой счастливой звездой. Он учится, не прикладывая особо усилий, успешно притворяется, что работает в студсовете, получая за это приличные бонусы, по счастливой случайности устраивается на стажировку в приличную компанию, откуда слишком вовремя увольняется беременная сотрудница, и Хёнвона устраивают на её место с приличным окладом даже до окончания университета.
На работе удачные проекты прямо текут в его руки, хотя особо он не напрягается. Каким-то чудом он их все успешно выполняет и становится одним из руководителей в свои двадцать восемь лет. Международные партнёры в восторге от его испанского с акцентом, поэтому прощают Хёнвону всё. Может, просто он идёт не поперёк чёрных и белых полос, а вдоль одной сплошной белой? Хёнвон не уверен. Его приятно радует, что за новую квартиру на одном из последних этажей новостройки в хорошем районе он будет платить намного меньше, чем за старую. А ещё не нужно вносить новый депозит, ведь такое чудесное гнёздышко ему подобрало его старое агентство.
Он доволен, что вопрос с оформлением бумаг занимает всего один рабочий день, и к концу рабочего дня нанятые грузчики охотно переносят новую мебель в его новую, как он со смехом называет её, холостяцкую берлогу. Ему просто везёт по жизни, и белая полоса кажется бесконечно широкой.
Очень жалко, что нельзя нанять работников, что распределят все вещи из коробок по шкафчикам и полкам, но Хёнвон и не против. Он ставит приятную, ненавязчивую музыку в колонке фоном и с энтузиазмом разрезает первый скотч на коробке. В целом, ему даже нравится распаковывать вещи, находить что-то новое для себя каждый раз, что однажды купил и забыл. Коробка с предметами личной гигиены оказывается какой-то даже слишком большой. Намного больше, чем её представлял себе Хёнвон раньше. Несколько видов туалетной воды, пара шампуней, смягчающий крем, лосьон после бритья… До сегодняшнего дня он понятия не имел, что у него есть так много тюбиков косметической ерунды. В углу коробки он находит тюбик красной помады.
«Эффект двадцать четыре часа!» оптимистично обещает надпись сбоку. Наверное, Соджон случайно уронила в его коробку, вряд ли бы оставила ему что-нибудь специально: она забрала даже их совместные распечатанные фотографии. Хёнвон крутит к ладони тюбик. Он тяжелый, металлический, наверное, стоит явно не копейки. После щелчка крышки, взору Хёнвона престаёт ярко-красная помада. Он крутит механизм туда-сюда, наблюдая за тем, как она появляется и снова исчезает.
Хёнвон глубоко вздыхает, а потом подходит к прикрепленному к стене зеркалу, медленно нанося помаду на свои губы. Как ни странно, она ложится практически идеально, если не считать несколько маленьких выступов где-то на краешках на верхней губе. Наверное, марка всё же имеет своё значение даже в качестве. Цвет на губах Хёнвона насыщенно-красный, матовый. Будь бы он девушкой, ему было бы даже к лицу, наверное.
Пожав плечами, Хёнвон закрывает тюбик с тихим металлическим щелчком и задвигает её на самый дальний угол полки. Если ей и правда будет так важно забрать абсолютно все свои вещи, она всё ещё может позвонить Хёнвону в любое время, решает он. Он ставит на полку ещё с дюжину косметических средств и вешает на крючки на двери две пары свежих полотенец прежде, чем перейти на кухню.
Здесь его ждёт старый холодильник с прошлой квартиры, который нужно подключить в систему, гора кастрюль, тарелки, набор бокалов и ещё куча утвари. И если тарелками они с Соджон пользовались каждый день, то шикарные пузатые бокалы использовались всего раз или два, наверное. Судя по запаху, их даже не удосужились помыть после. Но делать нечего, всё равно нужно это сделать рано или поздно, так что Хёнвон щедро наливает в стакан жидкости для мытья посуды цвета заваренного чёрного чая и резко подпрыгивает, когда в квартире раздаётся новая, непривычная трель.
Вряд ли это доставка еды, те пообещали привезти ему еду из ресторана прямо в восемь вечера, и Хёнвон никогда не сомневался в их пунктуальности.
- Соседи, что ли? – говорит он себе под нос, открывая дверь и одновременно всё ещё удерживая бокал в руках. На пороге стоит сам Аполлон в полном расцвете сил. Он красивый, широкоплечий и высокий. Если у него все соседи такие, то, наверное, Хёнвон скоро сходит в храм помолиться за свою белую полосу в жизни, ярче и белее ей уже не стать никогда.
- Привет! Я слышал сегодня шум на лестничной клетке, это, значит, ты сюда въехал, да? – начинает сосед, смотря Хёнвону куда-то в грудь. Скромный. – Меня зовут Хёну, и я… - он несмело поднимает глаза на Хёнвона и осекается, неловко хихикая.
- Хёнвон, очень приятно, - моргает он, пожимая безвольно обвисшую руку Хёну.
- Я, наверное, тебя… вас… отвлекаю, - моргает тот несколько раз, а потом отходит на шаг. Хёнвон непонимающе хмурится, повернув голову набок. – Зайду позже, или ты заходи… заходите, если что, я напротив живу. Пока!
И убегает ещё до того, как Хёнвон успевает что-то сообразить. Странный он. Как он может помешать ему, учитывая, что сейчас он одет в одни шорты и древнюю футболку? Играя с домовёнком вне очереди или как?
Ну, если такие красавчики в его комплексе все немножко чокнутые, то, наверное, он не очень в раю. Хёнвон на этом не зацикливается, пожимая плечами и закрывая за ним дверь. Он проходит мимо раскрытой ванной, автоматически заглядывая на себя в зеркало и издаёт одно, но очень ругательное слово.
Помада классная, красивая, стойкая, надёжная, раз за несколько часов не растеклась и не размазалась по всему лицу. Может, и правда протянет сутки. Мимоходом Хёнвон думает, что мог бы стать отличной моделью, лицом торговой марки, чёрт возьми.
И теперь ему понятно, почему этот Хёну так резво засобирался к себе. Любой почувствует себя лишним, когда дверь ему открывает полуголый долговязый фрик с ярко-красной помадой на губах и жидкостью цвета коньяка в бокале, а на фоне играет расслабляющая музычка явно из плейлиста с тупым названием типа «мелодия возбуждения» или чего-то в этом роде.
Наверное, даже на Солнце есть пятна.
На репутации Хёнвона раньше пятен не было. До сегодняшнего дня.
•••
Статистика говорит, что за всю свою жизнь мужчина в среднем съедает около трёх килограммов помады через поцелуи. Учитывая, что в одном тюбике помады примерно граммов пять, Хёнвон даже боится представить, сколько это нужно целовать женщину, чтобы достигнуть этой нереальной цифры. Ему даже страшно представить, сколько тюбиков должна израсходовать женщина на эти три килограмма. По правде говоря, бывшая его – довольно странная особа. Хёнвон мог даже поклясться – она явно любила все свои помады в три тысячи раз больше самого Хёнвона. Она красила губы каждый день новым оттенком, но всячески отбивалась от попыток себя зацеловать, вырывалась, порою даже обижалась.
И теперь наконец настаёт время, когда Хёнвон понимает, почему она так поступала. Да потому что, чёрт возьми, этот красный пигмент въедается в кожу лица так крепко, что его не смыть ни мылом, ни тёплой водой. Битый час он пытается смыть с губ этот красный позор, символ того, что в его шкафу теперь появляется небольшой симпатичный такой скелетик, о котором лучше не болтать, будучи пьяным в дым.
Проклятая красная помада, стойкая как тысяча чертей, не вытирается даже спустя рулон туалетной бумаги. Вокруг его рта тут и там алеют неравномерные пятна, словно его долго пытали поцелуями, и это всё выглядит как огромное неотвратимое фиаско его жизни. Вот почему этому соседу приспичило к нему зайти именно в такой неподходящий момент?
Хёнвон вздыхает, намыливая зубную щётку, а потом агрессивно трёт ею кожу. Пена немного розовеет, что вселяет хоть какую-то мало-мальскую надежду на улучшение ситуации. Сосед его симпатичный, местами даже красивый, что делает ситуацию в три раза хуже, чем она казалась с первого раза. На кону не только его репутация как адекватного, умного, спокойного и уравновешенного человека без маленьких грязных секретиков, а уже больше. Это большее пугает Хёнвона своей неопределённостью и заставляет работать щёткой куда усерднее.
Впервые в его голову прокрадывается мысль, что белая полоса в его жизни резко подходит к краю, и он сейчас балансирует по крайне тонкому льду. Смыв противное на вкус мыло, Хёнвон снова поднимает голову на зеркало и облегчённо выдыхает собственному отражению.
Он должен спасти репутацию. Просто обязан.
Не важно перед кем, важно, чтобы никто в этом мире не подумал, что у него могут обнаружиться недостатки.
•••
На работу теперь оказывается добираться в три раза быстрее, с удивлением отмечает про себя Хёнвон, выходя из машины ровно за пять минут до начала рабочего дня. До этого у него получалось лишь хронически опаздывать на целый час, а то и больше, спасибо, пробки. Джиён на рецепшене в холле здоровается, а потом удивлённо смотрит на часы, несколько раз моргая. Хёнвон закатывает глаза, шумно вздыхая, и идёт в лифт. Да, он тоже умеет приходить вовремя, можно и не удивляться настолько показательно.
Дверь лифта открывается после тихого сигнала и теперь уже Субин картинно-показательно возводит запястье на уровень глаз. Мысленно Хёнвон обещает себе прийти завтра на час позже. Он всё же ей кивает и большими шагами направляется к собственному кабинету, отделённому от основного огромного зала прозрачными перегородками. Если честно, ему бы очень хотелось поменяться кабинетами с другим сотрудником, у которого стенки заклеены матовой плёнкой, но в таком случае он забудет про работу вообще.
- Это что? Правительство снова постановило переходить на зимнее время? – слышит Хёнвон голос Кихёна за спиной, улыбается, глубоко вдыхает, выдыхает и поворачивается к нему.
- Да. А завтра наступит конец света, апокалипсис и ещё нас всех либо занесёт ветром, либо завалит снегом, я же наконец-то пришёл на работу вовремя, - отвечает Хёнвон всё с той же холодной улыбкой на губах. Кихён хмыкает, показывая большой палец.
- Отлично. Я всеми руками «за» потому что Субин перепутала письма и забыла предупредить о собрании по нашему с тобой проекту. Через час прилетают большие дяди на самолёте, а у нас нет ничего, даже брони гостиницы, не говоря уже о самой презентации.
Хёнвон физически чувствует, как кровь сходит с его лица. Вот чёрт, ведь точно, они же писали электронное письмо, что прилетают именно пятого декабря, куда смотрела Субин? Куда смотрел он? Куда смотрел Кихён, в конце концов?
- Эй, успокойся, - машет рукой перед его лицом Кихён. – Я понимаю, что это всё внезапно, но твой косплей манекена здесь не поможет. Лучше думай, что будем делать. Босс нас за такое по голове не погладит, сам понимаешь.
Это помогает, и в самом деле. Мозг моментально включается из режима ожидания в активную фазу, мысленный процесс наполняет всю поверхность его головы. В стрессовых ситуациях на двоих с Кихёном – он предлагает решение проблем, пока Кихён со всеми договаривается, это уже проверялось не раз. Он прочищает горло и указывает рукой на свой офис.
- Бери ноутбук, телефон, блокнот и дуй ко мне. Будем сейчас всё мгновенно организовывать. И Субин бери с собой, мне понадобится нежный девичий щебет. Скорее всего, придётся катать наших гостей по всем пробкам города, а потом успокаивать. Наши голоса для этого не подойдут.
- Сейчас буду, - кивает Кихён, мгновенно скрываясь в офисе. Хёнвон ещё раз вздыхает, проходя в кабинет, и одними губами высказывает всё, что думает о происходящем. Форс-мажоры с ним случались, случались непредвиденные ситуации. Но чтобы настолько эпический провал с его стороны – это просто какая-то злая карма его за что-то наказывает.
Вжимая пальцем кнопку включения ноутбука, Хёнвон мысленно умоляет, чтобы хотя бы один из брендовых отелей города был открыт и мог срочно сделать бронь задним числом. Он же профессионал, он способен справиться с любой проблемой. К тому же баловень судьбы, так что ничего такого с гостями произойти не должно. В идеале они вообще не должны понять, что о них забыли. Этот проект сулит нереальную прибыль в случае успеха, плюс, повышение одного из двух: его или Кихёна, так что имеет смысл выложиться обоим по максимуму.
•••
- Я видел инстаграм Соджон, она реально что ли от тебя ушла? – спрашивает Кихён словно между прочим, пока сайт на экране его ноутбука загружает результаты поиска. Субин, сидящая по другую сторону, поднимает голову, бросая странный взгляд на Хёнвона.
- Скатертью ей дорожка, - закатывает глаза он, усердно двигая курсором по изображению на слайде. Так, вроде, выглядит не настолько убого, думает он про себя, набирая пояснение. – Я именно поэтому сегодня пришёл на работу вовремя. В смысле, я переехал ближе к работе. А ты, вместо того, чтобы развесить уши, лучше бы позвонила в службу такси, раз наш водитель не отвечает на звонки.
- Проcтите, - слышит он её тихий голос. Субин коротко кланяется, лихорадочно что-то набирая в телефоне.
- И как тебе удалось всё так быстро провернуть? В смысле, позавчера ты был в командировке, а сегодня уже на новой квартире…
- Повезло с агентством, - моргает Хёнвон, ругаясь сквозь зубы. Сегодня звёзды на небе встают как-то по-особенному криво что ли, потому что не находится ни одного отеля с пятью звёздами и пятью свободными номерами. – А теперь не везёт.
- Не паникуй раньше времени, - усмехается Кихён под мелодичное щебетание Субин. Видимо, гости уже приехали, и, скорее всего, желают заселиться в свои номера. – Смотри, здесь два отеля друг напротив друга, может, поделим два номера на три?
- У нас разве есть другой выбор? – вздыхает Хёнвон, копируя информацию из брифа на слайд. Настолько жутких по качеству и невычитанности презентаций у него не было, наверное, со времён средней школы. Но время – деньги, а у Хёнвона нет ни того, ни другого. Ещё и Кихён со своими дурацкими вопросами. Да, он и раньше проявлял интерес к его бывшей девушке, но чтобы так внаглую напрямую спрашивать…
- Забронировал! – выдыхает Кихён, несколько раз щёлкая кнопками на тачпаде.
- Приземлились! – радостно оглашает Субин на весь кабинет, и Хёнвон просто падает лбом на клавиатуру. Это просто какой-то кошмар. Непрекращающийся кошмар. Почему с ним? Почему сейчас?
•••
Он выступает первый перед уставшими, но вполне свежо выглядящими партнёрами. Сбивается несколько раз, мысленно убивая себя за опечатки в английском языке, извиняется невпопад, по-дурацки улыбается, жадно глотает воду из стакана, давится, глядя на лицо Кихёна, и ещё раз мысленно разделывает себя по частям.
Только умственно отсталый не догадается, что Хёнвон тупо забыл о презентации и теперь позорится уже добрую половину часа, выплясывая перед гостями как какой-то шут гороховый. Ещё и Кихён не спасает ситуацию, фыркая себе под нос на каждую ошибку. Про себя Хёнвон обещает его тоже уничтожить. Потому что надоел.
- Это всё здорово, - подаёт наконец голос девушка в строгом деловом костюме. Возможно, это просто такой фасон, возможно, способности девушки, но, некстати Хёнвон отмечает про себя, насколько она сексуальная. С такой он бы не против и перенести знакомство за пределы переговорного кабинета, если бы не опозорился. Где ты, белая полоса, зона его комфорта? Хёнвону здесь не нравится, верните его где взяли! – Но теперь расскажите своими словами, зачем вы хотите сотрудничества именно с нами.
Хёнвон искренне надеялся, что это было понятно из его презентации. Что он сумел ответить на все возможные вопросы заранее, что они могли бы и просто забраковать их предложение и улететь обратно, например. Он вздыхает и пытается ещё раз, с самого начала по полочкам. На Кихёна он больше не смотрит: всё равно от него помощи, как от Субин, не больше.
Ещё миллиард вопросов, и, кажется, это полный провал. Первая проваленная сделка и, скорее всего, пока, премия, не говоря уже о повышении и новом кабинете с непрозрачными стенами.
- Спасибо, - отвечает всё та же девушка, вставая со стула. Спокойными, даже властными шагами она направляется к ноутбуку Хёнвона и кладёт ему металлическую флешку на ладонь. Мимоходом он обращает внимание на потрясающе красный цвет её помады. Прямо как у… Соджон. – Не думаю, что у вас было время проверить рабочую почту со вчерашнего вечера… Присаживайтесь, мы тоже хотели бы предложить кое-что для вас.
Она смотрит на него спокойно, с небольшой улыбкой, и что-то в Хёнвоне ломается пополам, рушится с треском и падает в пятки. Она не злится. Даже больше, кажется, она подозревает, что Хёнвон прокутил весь вечер в ночном клубе, и даже не осуждает. Это что, чудо такое?
•••
Хёнвон честно не знает, как это происходит. Возможно, ему благоволят удачно вставшие звёзды в момент его рождения. Возможно, его внутренняя харизма, подействовавшая на партнёров как удав на кроликов. Возможно, всему виной противный Кихён, который мало того, что был готов со своей презентацией, так ещё и выступил с отвратительно хитренькой улыбочкой и выражением тотального превосходства на своём прекрасном лице.
Хёнвон не знает. Единственное, что он знает – то, что желанный контракт охотно подписывается двумя сторонами практически сразу же, поэтому у гостей есть ещё несколько дней на личные дела в их городе перед отлётом.
- Очень рады сотрудничеству с вами, - кивает сексапильная девушка в строгом костюме, пожимая им двоим руки. – Надеемся на плодотворные встречи и в будущем, как насчёт летнего собрания уже у нас?
- С удовольствием, - быстро отвечает за него Кихён, пока Хёнвон окидывает его ну уж очень уничтожительным взглядом. Тому словно с гуся вода, стоит себе, улыбается и кивает как китайский болванчик. – Субин обязательно запишет дату встречи в ежедневник, и мы к вам прилетим, да.
Слишком много информации, тычет его в бок Хёнвон, открывая дверь перед гостями, ожидая, пока они выйдут, и одновременно за спиной корчит ему страшную рожу. Кихён корчит рожу в ответ, и, к несчастью, хихикнувшая сзади Субин как всегда всё портит: их театр тут же раскрывают. Партнёры смотрят как-то странно, с полу-насмешкой, полуулыбкой, так что Хёнвон уже почти смиряется со своей чёрной полосой в жизни, пока Кихён неожиданно не предлагает сходить в ночной клуб.
- Ну а что? Уже поздно, вряд ли у нас будет много времени, чтобы посидеть в ресторане, а так они и отдохнут, и накидаются, нам же проще, - шёпотом оправдывается он уже в такси, следуя за машиной гостей.
- Ага, ты бы ещё на горячие источники предложил сходить. Или ещё лучше, в ресторан фаст-фуда, - сокрушается Хёнвон, презрительно закатывая глаза. Кихён пожимает плечами, шлёпает по руке опять некстати хохотнувшую Субин и заглядывает в окно.
- Ты вообще что понимаешь в отдыхе, а? Знаешь только как выспать двадцать пять часов в сутки, а?
- Это называется «пассивный отдых». Питает энергией куда лучше, чем какие-то там подростковые дискотеки, - фыркает он. По непонятным причинам ему иногда уж очень хочется удавить Кихёна. Хотя сейчас он понимает, что причины на это совершенно очевидны и даже не вызывают никаких вопросов.
- Эту твою «подростковую дискотеку», между прочим, держит один наш партнёр по другому проекту, - ядовито сообщает Кихён, пока они тормозят у пафосного ночного заведения с толпой людей у входа. Он деловито достаёт телефон, кого-то набирая. – Здравствуйте! Да! Да! Конечно! Всё отлично, спасибо!
Хёнвон ещё раз глубоко вздыхает, расплачиваясь за такси с помощью корпоративной банковской карты. Ему эта затея не нравилась с самого начала. Теперь, когда к делу подключен ещё один партнёр, то дело вообще начинает отчётливо пованивать керосином. Что-то изнутри, интуиция ли или ещё что-то, очень похожее на внутреннюю сигнализацию, подсказывает ему, что сегодняшний приятный вечер с перспективой зарыться носом между грудей новой партнёрши накроется медным тазом.
- Всё отлично, нас ждут в вип-зале! – радостно сообщает Кихён всем вновь собравшимся и уверенно ведёт к основному входу. И чем-то лицо вышибалы на входе кажется Хёнвону подозрительно знакомым. Где-то он его видел.
Тот, в свою очередь, окидывает их компанию хмурым, слегка высокомерным взглядом, пока не тормозит на самом Хёнвоне. Две секунды, и из грозного медведя гризли вышибала превращается в улыбчивого плюшевого мишку, которых так любила коллекционировать бывшая.
- Эй, Хёнвон, да? Привет! – радостно хлопает он его по плечу, и здесь до Хёнвона доходит. Это же тот самый его сосед, как же его зовут? Как-то на «ну», там точно где-то был этот слог. – Как прошёл вчерашний вечер? Всё хорошо? Просто у нас здесь стены бумажные, обычно слышимость как будто ты сам находишься в центре событий…
Кихён заинтересованно поворачивает голову на Хёну (точно, блеснувшая табличка на груди не даст соврать), и Хёнвон мысленно мечтает нащупать в кармане маленький такой пистолет. Можно даже дамского калибра, он не гордый. И нет, он ни за что не может позволить себе продемонстрировать хотя бы кому-нибудь дыру в репутации, особенно, такую черную и мерзкую. Особенно Кихёну.
- Вы ошиблись, я понятия не имею, кто вы и к чему вообще этот диалог. У нас здесь зарезервирован столик в вип-лаунже, будьте добры пропустить, - холодно отвечает он, слегка толкая Хёну плечом. Тот как-то сразу сникает лицом и даже становится немного уже в плечах, просто вот так стоя и хлопая ртом как маленькая рыбка, выброшенная волной на берег. Хёнвону плевать, обидел ли он его чувства. Задача Хёну – следить за неадекватами в ночном заведении. Они – далеко не ровня и никогда не будут.
•••
К сожалению, не всё в этом мире можно спокойно проконтролировать самому. Независимые факторы часто вносят в жизненные планы свои коррективы, человеку свойственно привыкать и подстраиваться под изменившиеся условия. Иначе просто Хёнвон не способен объяснить, почему он в этот вечер надирается до мягких, почти пластилиновых ног и странных угроз то зарезать Кихёна при помощи этой вот розочки, которую он сейчас сделает из бутылки, то трахнуть его прямо на столике перед всей компанией. Вся история видится ему в коротких, практически мимолётных вспышках.
Он слышит звонкий смех его красивой коллеги и чувствует мягкие пальцы в своих волосах. Затем он помнит кадр, как она игриво машет ему из такси, и опять пустота, пустота. Затем Кихён, скорее всего, такой же пьяный, виснет у него на шее и чуть ли не рыдает в белую рубашку. И весь этот бардак почему-то разруливает крайне симпатичный широкоплечий вышибала, по счастливой случайности, живущий по соседству.
Хёнвон откровенно не помнит, как они добираются к нему домой, не помнит, что происходило дальше. Единственным незасвеченным кадром в его голове моргает только милое, улыбчивое лицо Хёну. Он, вроде, повторяет несколько раз, что всё понимает и совсем не настаивает на небольшом шуме сегодня ночью.
Что именно понимает Хёну, Хёнвон сообразить не успевает, вырубаясь, наверное, ещё даже до того, как тело принимает полностью горизонтальное положение.
И вообще, в целом, обрывков воспоминаний хватает, чтобы на следующее утро объяснить, почему Кихён так мило посапывает и пускает слюни на его голый бок. Почему они оба лежат почти голые в одних трусах мозг объяснить не способен. Или не желает. Или оба варианта верны одновременно.
- Эй, - бормочет он, брезгливо от себя отталкивая Кихёна. Тот недовольно ворочается, что-то тихо стонет под нос, а потом резко выпрямляется, вскакивая на кровати. Сквозь полуслипшиеся ресницы Хёнвон наблюдает за тем, как тот ошалело оглядывается по сторонам, потом, поймав в поле зрения Хёнвона, с ужасом приоткрывает одеяло и заглядывает внутрь.
- Даже если бы на Земле больше никого не осталось, кроме тебя, я бы всё равно с тобой не переспал, - всё, на что хватает Хёнвона. Он тянет одеяло на себя, полностью в него закутываясь с головой, и снова закрывает глаза. – Думаю, мы просто легли отсыпаться вместе, не рисуй на себе обручальное колечко.
- Ой, да прямо, нашёлся здесь видный жених, - фыркает Кихён. – Как спорить, что любого в клубе он способен соблазнить, включая того горячего уборщика, так легко, сразу и с полуоборота. А как отвечать за свои поступки, так сразу в кусты, да?
Хёнвон видит это осознанное сновидение ещё с полсекунды. А потом информация просачивается в его мыслительный процесс. Он так же резко вскакивает, чувствуя тупую боль в затылке, но старается показать себя мужчиной и даже почти не морщится.
- С этого места подробнее. Я вообще не помню, что вчера произошло.
- Если бы я сам помнил, - вздыхает Кихён, свешивая ноги с кровати. – Помню, что ты мне угрожал устроить лучшую ночь в моей жизни…
Это Хёнвон и сам, к глубокому сожалению, помнит, но предпочитает делать вид, что на самом деле ничего такого не происходило, это банально Кихёновы ехидные шуточки. Просто. Шуточки, как они каждый день перешучиваются, ага.
- Ещё помню, что ты всё хотел положить Кэти руку на коленку, но тебе постоянно мешал её муж, - с улыбкой сообщает Кихён, собирая со стула аккуратно сложенную одежду. – У тебя где ванная? Мне надо в душ.
- Там, - неопределённо машет рукой Хёнвон в сторону выхода из спальни. – Полотенце свежее возьми в тумбочке, потом не забудь после себя сжечь.
Под раздражённое цокание языком Хёнвон пялится на свои руки. Как? Как ему удалось просмотреть тот факт, что их партнёры женаты? Как он вообще докатился до того, что пошёл соблазнять уборщиков и Кихёна? Где он в этой жизни повернул не так?
Это всё наверняка трижды проклятая губная помада, с которой и началась его чёрная полоса в жизни, кивает себе Хёнвон и босыми ногами шлёпает в ванную, бесцеремонно туда врываясь.
- Эй! – слышит он возмущённый вопль Кихёна.
- Да кому ты нужен? – отвечает ему Хёнвон, даже не глядя на него. Сейчас его интересует одна цель – помада от бывшей на полочке . Наверняка эта ведьма заговорила её на век неудач, поэтому спокойная, размеренная жизнь Хёнвона и рушится, словно карточный домик.
Точно так же не объясняя ни слова, Хёнвон выскакивает из ванной, бежит на балкон и вышвыривает дорогущий тюбик как можно дальше. Он надеется, что вместе с этим уйдёт из жизни и его временная черная полоса.
- Чтобы ты ко мне не возвращалась, понятно? – спрашивает он у воздуха, наконец чувствуя, как холодный декабрьский ветерок совсем неласково пронизывает рёбра насквозь. Он закрывает балкон и шлёпает на кухню. Хорошо, что свою маленькую кофемашину он догадался распаковать в день переезда. Шум воды стихает, когда Хёнвон засыпает кофе на две порции и включает аппарат, подставив сразу две одинаковых чашки.
- Миленько у тебя здесь, - слышит он за спиной голос Кихёна.
- Я только переехал, ещё половина коробок даже не распакована, - закатывает глаза он в ответ, разворачиваясь и передавая ему чашку. На Кихёне сейчас только замотано его полотенце, но даже так он не выглядит хотя бы немного привлекательнее в глазах Хёнвона: ну злобный хомяк и всё тут.
- Это не был сарказм. Мне правда нравится твоя квартира, - пожимает он плечами и делает один маленький глоток. – Ты ещё бельём не можешь поделиться свежим? Не хочу в грязном идти домой.
- Сейчас.
Хёнвон отталкивается бёдрами от кухонной тумбочки, на которую раньше опирался, не спеша проходя в свою спальню. Одежду он ещё не успел переложить из коробок, пользуясь пока тем, что лежит в чемодане с японской командировки, и планируя сделать это на выходных, поэтому сейчас ему предстоит новое забавное приключение а-ля «угадай, где лежат все твои трусы с первой попытки». Дверь снова пугает его резким звонком, и Хёнвон глубоко вздыхает.
- Открой, пока я ищу твои трусы, - кричит он Кихёну, вскрывая коробку. Здесь лежат аккуратно сложенные рубашки, вряд ли это то, что нужно. В другой коробке его ждут свитера и один тёплый зимний кардиган. Затем брюки, джинсы, шорты… Коробка с бельём оказывается чуть ли не последней невскрытой.
- Вот, тебе просил передать вчерашний уборщик из клуба, - говорит Кихён, проходя в спальню. Хёнвон разгибается, чтобы вручить ему пару новых, ещё ни разу не ношенных трусов, и замирает, разглядывая небольшой металлический тюбик в его руках. Прямо точно такой же, как он выбросил пару минут назад. – Сказал, что был в это время на пробежке и видел, как ты его уронил. Ещё он велел поинтересоваться о твоём самочувствии, так что спрошу. Как вы себя изволите чувствовать, барин, после бурной-то ночи со мной?
У Хёнвона уже даже не остаётся сил на ругательства. Он только с силой сжимает трусы для Кихёна и не может отвести взгляда от этого уже несколько раз проклятого тюбика помады.
- Я заплачу тебе любые деньги, лишь бы ты нашёл мне киллера быстро и эффективно, Кихён, - слабым голосом говорит он и слышит, как скрипят его собственные зубы друг о дружку.
•••
Во времена второй мировой войны в Великобритании было остановлено производство всех косметических средств для женщин, кроме губной помады. По мнению премьер-министра, красные губы были обязаны поднимать боевой дух населения и вселять надежду на светлое будущее.
Хёнвон сверлит взглядом этот треклятый тюбик уже битый час, но надежды на хоть какое-то будущее на нём не вырисовывается. Даже больше, на блестящем колпачке он практически видит отражение ехидного лица Кихёна, которого вытолкал несколько часов назад из квартиры, едва собрав и накормив на прощание.
- Ты в глазах соседа долбанутый фрик, который красит губы помадой, пьёт алкоголь чуть ли не вёдрами каждый день и… и встречается со мной? При этом он всё ещё тебя не осуждает и чуть ли не ходит с радужным флагом под твоим порогом? Да ты просто сорвал джек-пот, Хёнвон.
Звонкий смех Кихёна до сих пор фонирует где-то в верхних углах комнаты, рожица на тюбике катается по полу, а сам Хёнвон уже всерьёз начинает подумывать попросить у агентства по недвижимости поменять жилплощадь на что-то, возможно, не такое удобное, но хотя бы без «всё ещё не осуждающих» взглядов и краха всех надежд в интимной жизни.
Хёнвон просто уже не может представить свою личную жизнь с соседом, хотя ему бы вполне хотелось потрогать эти чудесные рельефы, просвечивающие сквозь ткань. Более того, он даже не может представить минимальную возможность привести кого-то к себе домой, ведь стены в этом доме сделаны из рисовой бумаги и любой малейший стон вызовет снова тонны этого «всё ещё не осуждения» со стороны Хёну. Да он практически в западне, а это всё из-за одного маленького и несчастного тюбика помады от бывшей девушки, который у него даже выбросить не получается.
- Ты как бумеранг моих несчастий, - говорит помаде Хёнвон, поражаясь собственной поэтичной метафоре. Помаду же он решает снова задвинуть в самый угол полочки в ванной подальше ото всех глаз, как сильно они бы его не осуждали. Он всё ещё понятия не имеет, как можно обернуть ситуацию в свою сторону так, чтобы не влипнуть в ещё более чёрную и неприятную трясину чёрной полосы в его жизни.
•••
Хёнвон никогда не был особым фанатом точных наук, не особо любил физику в школе, несмотря на отличные оценки, и не испытывал острых желаний к саморазвитию в этой области знаний. Несмотря на это, он может сказать безо всякий релятивистских теорий, что время – крайне относительная штука. Вот ты с трудом переживаешь чересчур длинный понедельник, добираешься домой, желая лишь умереть, вот самый сложный день недели – вторник, на который ты обычно оставляешь всё самое важное с понедельника. Среда, четверг и пятница тянутся бесконечным временным полотном, словно рулон серпантина, по которому ты бежишь, бежишь без всякой надежды на финал, а затем ты моргаешь – и снова всё с нуля и привет, понедельник.
Сегодня ему нужно провести дорогих гостей в аэропорт, вытерпеть каждую из шуточек Кихёна и ещё написать отчёт о первой встрече проекта, про который он старательно пытался забыть в нерабочее время. Навигатор в телефоне голубыми буквами на белом фоне советует поспешить прямо сейчас, чтобы успеть доехать до аэропорта до времени отлёта, так что приходится жертвовать завтраком. Вместо этого Хёнвон суёт в рот невнятную продолговатую вафлю со вкусом шоколада, хватает сумку и выскакивает на площадку за дверью.
- А-а! – вскрикивает он скорее от неожиданности, чем от страха, натыкаясь лбом на кое-что мягкое, кое-что большое. Кое-что Хёну. Вафелька, больше ничем не удерживаемая, валится на пол, и задней мыслью Хёнвон тихо прощается с мыслью позавтракать хотя бы как-нибудь.
- Ой! Извини! Не хотел напугать! – восклицает тот, от чего Хёнвон теперь чувствует себя втрое хуже. Это не физическая боль, не ментальная. Это даже не похоже на стыд. Но, скорее, на жуткую неловкость. Он знаком с Хёну шапочно, не считая позорного вечера в ночном клубе, они перекинулись друг с другом одним или двумя словами максимум. Но за эти пару дней Хёнвон уже успевает облажаться перед ним на добрые сто лет вперёд. Будь на его месте Кихён, он бы ещё года два гиенил на тему «Ах, какой же ты дебил, зачем ты вообще эту помаду проклятую трогал?» Но Хёну никак не смахивает на злобного хомячка, коварно потирающего свои крохотные лапки. Скорее, он напоминает Хёнвону эдакую миролюбивую нерпу, вылезшую погреться на камушки и порадоваться жизни. Очень… Привлекательную нерпу.
- Ничего страшного, - бормочет Хёнвон себе под нос, резко наклоняясь на твёрдых ногах за упавшей вафелькой. Краем глаза он замечает спортивные брюки Хёну с кроссовками. Он уже хочет разогнуться обратно и полностью открыть правду обо всём, что тот успел неправильно понять за эти дни, но его снова опережают.
- Извини... те ещё раз, пожалуйста. И пожалуйста… Кушайте хорошо перед работой, - говорит Хёну с самой неловкой улыбкой в мире, и Хёнвон чувствует это кожей. Под кожей. Разливающуюся по всему телу и сковывающую, словно цепи, неловкость. Ему кажется, что уровень неловкости между ними такой густой и насыщенный, что им можно красить стены. На полном автопилоте он закрывает за собой дверь, нажимает на кнопку вызова лифта и снова тихонько себя ненавидит, пока дверь за его спиной не закроется с тихим щелчком. Видимо, операция по возвращению себе честного имени может несколько затянуться…
Вот только как победить эту вылезшую буквально из ниоткуда неловкость?
•••
- Ребята, у меня есть идея на миллион! – восклицает Субин с утра, выдавая Хёнвону и Кихёну по высокому стакану с кофе.
- Ты вообще как с начальниками своими разговариваешь? – лениво ворчит Кихён, втягивая губами напиток через соломинку. Через секунду он морщится, но мужественно всё проглатывает. Хёнвон незаметно усмехается: Субин наверняка всё снова перепутала и заказала ему американо вместо обожаемого кофейного безобразия, состоящего на девяносто процентов из сливок и сахара.
- Простите, дорогие начальники-нимы, - кланяется она на девяносто градусов и тут же разгибается, взмахнув волосами как рок-звезда. – Но у меня есть прекрасная идея, как скрасить ваш серый и скучный начальничный вечер. Митинг!
Хёнвон переглядывается с Кихёном, а потом заботливо кладёт руку на лоб Субин. Но, вроде, жара у неё нет, значит, она не перегрелась на работе.
- Ты думаешь, нам было в мечту принимать неожиданных гостей, и мы хотим сделать это еженедельной традицией? – осторожно интересуется Кихён, склонив голову набок.
- Вы не поняли! Ми-тинг! – качает головой Субин, а потом жизнерадостно улыбается, делая акцент на последнем слоге. – Младшая сестричка Джиён успешно сдала экзамены, поэтому хочет немного развеяться перед новым годом. Она возьмёт с собой подружку, а вы – по другу, и мы поужинаем вместе! Какова идея, а?
Субин улыбается так радостно и позитивно, что Хёнвону эта идея даже начинает казаться интересной. С другой стороны, теперь же он свободный человек? Может и тряхнуть стариной и сходить на групповое свидание, пусть даже и с Кихёном. Может, ему весело ходить на свидания с Кихёном, как бы это странно ни звучало?
- А когда будет групповое свидание? – деловито спрашивает Кихён, доставая мобильный телефон из кармана. Хёнвон облизывает трубочку от кофе и словно невзначай заглядывает в экран: с заставки на него в упор пялится одна крайне популярная знаменитость, раздетая специально для мужского журнала. Ну, хотя бы не полностью голая, хмыкает он про себя.
- Завтра в восемь вечера! Место я вам скажу позже, но я хочу в тот рыбный ресторан в трёх кварталах отсюда.
Хёнвон слышит в бормотании Кихёна что-то издалека похожее на «чикин», но не обращает внимание. Ему интересно, получится ли у Хосока уделить им время на митинге сегодня или он так и заночует у себя в кабинете как всегда?
- Хорошо. Я позвоню Минхёку, с ним мы точно не заскучаем, - хмыкает в конце концов Кихён, вручая стаканчик со слегка остывшим, но почти нетронутым кофе Хёнвону. – Но в следующий раз, Субин, постарайся не забыть, что я не люблю горький кофе…
Она несколько раз глубоко кланяется, при этом так мило тараторя извинения и благодарения, что Хёнвон в очередной раз умиляется её способности покорить всех и вся своей невообразимо милой харизмой и очарованием. И он надеется, что подруги у неё точно такие же прекрасные лицом и характером.
•••
Новогоднюю пору Хёнвон прежде всего любит не за бесконечное напоминание об обязательном новогоднем настроении, иначе никак, не за дождики и мишуру повсюду, даже не за огромный выбор зимних товаров, который, кроме как в рождественский вечер, и не наденешь. Новогоднюю пору Хёнвон прежде всего любит за обязательную неделю отпуска, во время которой он ездит домой и видится с родителями. Несмотря на успешную взрослую жизнь, всё же, проводить несколько дней в году в уютной компании своих самых близких людей за низким столиком с маленьким грилем кажется ему самым ценным и обязательным.
Поэтому Хёнвон каждый год не устаёт благодарить начальника за настолько шикарный новогодний подарок, который, кстати, если сравнивать в духовном эквиваленте, оказывается намного важнее даже ежегодной премии. Он улыбается, прокручивая в руках упаковку воздушного зефира, а потом бросает её в корзину, делая для себя в голове пометку не забыть сходить в соседний отдел за горячим шоколадом. Даже несмотря на то, что перед праздниками цены взлетают буквально на всё на свете, Хёнвон нежно любит их, с улыбкой думая о скором отъезде из этого цирка с крокодилами и трансвеститами.
И да, кстати, о цирке и крокодилах. Хёнвон тяжело вздыхает, доставая телефон. Он уже десять тысяч раз успел пожалеть об обещании сходить на групповое свидание и даже пригласить туда своего друга. Ему просто не очень хочется обременять себя какими-то новыми обязательствами, с кем-то знакомиться, укреплять связи. Нового соседа, который разом стал свидетелем всего самого позорного, что Хёнвон может себе пожелать, уже более чем достаточно!
Но затем он вспоминает, что Субин никогда не забывает, какой его любимый кофе, что Кихён так мило и безнадёжно пытается найти себе половинку. Он думает, как ему будет весело на пару с Минхёком, и ухмыляется, рассматривая стенд с шоколадками. Сюда в эту компанию не хватает только Хосока для полного счастливого предновогоднего балагана.
Тот отвечает не сразу, где-то гудка после пятого. Хёнвон уже успевает бросить себе в корзину несколько плиток горького шоколада, как слышит совершенно замученное «алло».
- Всё прямо настолько печально? – усмехается Хёнвон в трубку. Хосока он знает, наверное, ещё со средней школы. Примерно с того же возраста он умеет определять его состояние по первым трём нотам его голоса.
- И тебе привет, дружище, - отвечает тот. На той стороне что-то шуршит, а затем Хёнвон слышит звук закрываемой двери и громкие шаги по мраморному полу. Глянув на наручные часы, он ещё раз вздыхает: Хосок как всегда задерживается чуть ли не до утра. – Да ты же сам знаешь, какой у нас здесь ад в декабре. Но хорошо, что ты позвонил, я уже реально думал, что эти девятки на экране выскочат наружу и не будет у тебя больше друга. А так хоть кофе глотну, воздухом подышу.
Хёнвону искренне жаль Хосока. Искренне жаль за то, что он буквально живёт на работе, полностью отдаёт себя делу и из-за этого у него не хватает времени ни на что остальное. Ему жаль Хосока, но в то же время, ещё более жаль Хёнвону, что он никак не может повлиять на его состояние дел, даже минимально.
- Тебе хоть новогодний отпуск дадут?
- Ага, - беспечно отзывается он. – Двадцать четвёртого и двадцать пятого декабря, как раз хватит съездить к маме. Ещё, вроде как, была возможность взять выходные на первые числа января, но отдал их в пользу одной мамаши, ей намного нужнее. А что такое?
Хёнвон шумно вздыхает и качает головой. Он не одобряет подобное поведение Хосока, не одобряет его доброту и самопожертвование. Но ещё больше он не одобряет собственное бездействие.
- Ничего. Просто по тебе соскучился. Позвони, если будут силы пересечься.
Он просто не может себе позволить пригласить Хосока на глупое групповое свидание в таком состоянии. Не сегодня, не завтра.
- Обязательно! Я тоже по тебе скучаю, Хёнвон, - говорит Хосок так грустно, что у Хёнвона под рёбрами неприятно колет острыми иголками. Хотелось бы ему поделиться с ним небольшой, хотя бы совсем маленькой заплаточкой из своей белой жизненной полосы. Почему жизнь иногда так несправедлива?
Он ещё раз вздыхает, наклоняясь к самой нижней полке, чтобы взять оттуда пачку соуса.
- Смотри там, кушай хорошо и сразу же после работы ложись спать, - в ту же секунду из нагрудного кармана его куртки выскальзывает какой-то лёгкий предмет. – Да-да, тоже тебя целую, пока.
Он усмехается телефону и чересчур милому Хосоку и рукой тянется за упавшим маленьким предметом, так удачно приземлившемуся между чьих-то тяжелых ботинок, когда узнаёт тот самый дурацкий презерватив в форме сердечка, который засунул в карман в Японии после своего последнего секса.
- Пожалуйста, - тихо просит он ноги, чтобы они оказались чьими угодно, только не Хёну. Он забирает презерватив обратно в карман, быстро выдыхает и разгибается исключительно для того, чтобы увидеть перед собой причину его всех дурацких неудач за декабрь. Да что там кокетничать. За всю его жалкую жизнь!
- Прежде, чем ты опять сделаешь неправильные выводы, хочу тебя заверить, что это была исключительно случайность. Совпадение! – восклицает Хёнвон, под нос себе добавляя почти шёпотом «как и всё, что тебя касается». К счастью, его не слышат.
- Знаешь, даже если бы ты специально бросил презерватив мне под ноги, тебе всё равно не пришлось бы оправдываться, - улыбается Хёну, поставив корзинку с продуктами на пол. – Тебе вообще не нужно оправдываться ни перед кем, а передо мной особенно. И тебе привет, Хёнвон.
Всё это он говорит спокойным, размеренным тоном, словно его абсолютно не смущают странные фетишисты, которые встречаются с микроорганизмами и разбрасываются странными презервативами в общественных местах. Словно это для него само собой разумеющееся. Хёнвон ещё раз вздыхает, а потом проходится вдоль торгового ряда вместе с Хёну.
- Но ведь у тебя может сложиться обо мне какое-то ну совсем неправильное впечатление, - хмурится он. По списку необходимых продуктов он уже закончил, и можно уже спокойно идти на кассу, но он не хочет. Принципы намного важнее.
- Не хочу показаться грубым, но с каких пор людей должно волновать чужое оценочное мнение? Это моё личное дело, и я смею тебе сказать, что всё ещё совсем тебя не осуждаю. Это твоё личное дело, понимаешь?
- Не очень, - моргает Хёнвон, чувствуя, как начинает путаться в их личных делах. Хёну останавливается в мясном отделе, забирая одну из первых лежащих на прилавке коробочек с говядиной. Чтобы не показаться идиотом очередной миллион первый раз, Хёнвон следом хватает упаковку куриных грудок и важно бросает себе в корзину.
- Короче, я имею в виду, что тебе не стоит переживать. Я тебя не буду осуждать даже если ты будешь громко петь в розовом пеньюаре, отороченным перьями похабные песни о любви, и стучать о нашу общую стену ногами.
Так вот, значит, какого Хёну мнения о Хёнвоне. Неприятно поморщившись, он пытается представить себя в смешном розовом пеньюаре с пошлыми перьями, но не может и ёжится, словно только что достал из душевого слива клочок волос его бывшей. Они оба благополучно выкладывают продукты на ленту кассы, пока Хёнвону в голову приходит вполне себе нормальная светлая идея. Почему-то не выставлять себя идиотом в компании не-осуждающего его Хёну становится всё сложнее и сложнее.
- Я с тобой не согласен. Не в смысле в том, что ты не будешь меня никогда осуждать, - решительно заявляет он, наблюдая за механическими действиями кассира. – А в смысле, что мне и в голову никогда не придёт петь вульгарности в китчевых женских костюмах.
- Да? С удовольствием разрушу все возможные стереотипы о тебе, но только не сейчас, у меня через двадцать минут начинается смена, так что я после магазина сразу на работу поеду, - кивает Хёну, смущённо улыбаясь Хёнвону через плечо. – Как насчёт завтра вечером?
- Отлично, - быстро соглашается Хёнвон, усмехаясь себе под нос. - Приходи к нам на групповое свидание, там буду я и милые девушки. И ещё Кихён, но не знаю, подружитесь ли вы, он очень любит всех осуждать. Вот моя визитка, напиши мне сообщение, как будешь свободен, я дам адрес ресторана.
Вместе со своими словами он кладёт в огромную тёплую ладонь Хёну собственную визитку, при этом состроив выражение лица, абсолютно не терпящего отказа. Просто если не Хосок, то полностью этот вечер может превратить в неистовый чад кутежа только его собственный ночной кошмар.
- Как скажешь, - ещё раз улыбается Хёну, картой расплачиваясь за покупки. – Увидимся тогда завтра, сосед!
Он поспешно отходит, пока кассир пробивает товары Хёнвона, а тот досадно ругается себе под нос. И в этот раз он со своим совсем-не-осуждением его заболтал и снова не дал отстоять честь. Это уже становится похоже на какой-то грёбаный день сурка, если не хуже.
•••
Если бы Хёнвон увлекался коллекционированием самых неловких ситуаций своей жизни, то, пожалуй, всю десятку бы спокойно возглавляли случаи с Хёну. Ещё больше его смущает то огромное количество моментов, которые бы он хотел унести с собой в могилу, произошедшие в катастрофически короткий промежуток времени.
Ещё Хёнвон не знает, но очень бы хотел понять, почему ему Хёну при всём этом так катастрофически нравится: симпатичное лицо? Безусловное принятие его таким, какой он есть? Добрая (скорее всего) душа? Слишком мало информации для того, чтобы даже позволить себе размышлять над тем, что они могут друг другу быть симпатичны.
Вместо этого Хёнвон сидит за продолговатым узким столом между Минхёком и Хёну, смотрит в упор на девчонку, по виду ещё даже не закончившую школу и усиленно пытается слиться со стеной белого цвета. Конечно, он мог бы легко перебить этот металлический привкус неловкости чудесным ароматом спирта, но не может себе позволить. Не после того позорного случая, когда он напился в салат и уснул в обнимку с Кихёном. Ему хватит с головой этого не-осуждения от Хёну, и вообще, он пришёл не за этим.
Он открывает уже рот, поворачиваясь к Хёну, как слышит затылком слишком жизнерадостное щебетание Минхёка.
- А тебя же Хёну звать, так? Расскажи, откуда ты знаешь Хёнвона? Вы же не работаете вместе?
- Нет, мы соседи, - тихо отвечает он, и Хёнвон медленно закрывает рот, поворачиваясь обратно к девчонке. Она вполне себе мирно переворачивает рыбу на гриле, а потом бросает немного застенчивый взгляд на лицо Хёнвона. Всё это свидание какое-то слишком неловкое и несуразное: две девчонки старшего школьного возраста, твоя подчинённая и её подруга, которую ты видишь каждый день внизу здания. Выбора особо нет, но Кихёна, осторожно протягивающего палочки с рыбой в рот второй школьницы, это не особо останавливает.
Хёну слишком поглощён беседой с шумным Минхёком, Субин слишком занята рюмкой алкоголя, громким смехом и перемигиванием с Хёну. Джиён наоборот, слишком мрачная и словно обособлена ото всех. Хёнвон, судя во всему, тоже.
- Сколько тебе лет? – спрашивает он у девчонки напротив. Он не слишком помнит её имя, кажется, Луда. Он вообще старается не иметь дела с несовершеннолетними как минимум потому что это незаконно, как максисум, потому что он сюда в основном пришёл не за этим.
- Мне двадцать один, - сообщает она. Ну, если посмотреть на неё с другой стороны, то Луда симпатичная. Симпатичная девчонка, которая, скорее всего, пришла на это свидание из-за старшей сестры. Ёнджон же, судя по её полностью приклеенному взгляду к Кихёну, пришла сюда, чтобы найти себе не слишком престарелого и ещё симпатичного спонсора. В двадцать девять же жизнь только начинается, эй!
Она не задаёт ничего в ответ, Хёнвон не настаивает. Он не хочет показаться настойчивым, поэтому их диалог тихонько умирает на полпути, аккурат над хорошо прожаренной рыбкой. Да, наверное, это групповое свидание – самое неловкое в его жизни. От безысходности он достаёт телефон, чтобы через секунду там найти входящее сообщение от Кихёна.
«Ты серьёзно приволок сюда своего соседа? Кем он работает? Уборщиком?»
Хёнвон переводит взгляд на Кихёна и, перехватив его взгляд, удручённо закатывает глаза.
«Вроде, охранником»
«Да и вообще, какая разница»
«Пришёл и пришёл. Думаешь, лучше бы никто не приходил?»
Вибрацию телефона в кармане Кихёна слышно даже Хёнвону. Он подло думает добавить ещё с пяток сообщений исключительно, чтобы его позлить, но в конце концов оставляет эту идею, как только Минхёк важно стучит палочками по бутылке соджу и поднимает свою рюмку.
- Выпьем!
Все оживляются, медленно опрокидывая в себя содержимое мелкими глотками и придерживая рюмку двумя руками. Хёнвон только делает вид, что поднимает свою рюмку, а сам незаметно выливает всё под стол в надежде, что никому не придёт в голову проверять, что там творится, пока спирт не испарится.
Вторую рюмку вылить не удаётся, потому что в этот момент на него исподлобья пялится Луда. Чем-то она напоминает ему Хосока, наверное, лучше ему было бы настоять на этом митинге. Глядишь, может бы и устроилась его личная жизнь. Но пока что Луда явно даёт понять, что никто из трёх сидящих напротив её молодых людей абсолютно не интересует. Хёну намертво занят Минхёком и Субин, наседающими с двух сторон. В какой-то момент Хёнвон даже сдаётся и меняется местами с Минхёком, наблюдая теперь за Джиён.
- Сколько ты уже выпила? – спрашивает он у неё, наблюдая, как очередная стопка опустошается в долю секунды.
- Недостаточно, - коротко отвечает она, бросая неодобрительный взгляд в сторону Ёнджон. Хёнвон приподнимает брови, щурится, и наконец понимает.
- Но почему ты просто не спросишь его номер? Мне кажется, он готов уже даже на меня прыгнуть, с таким-то рвением…
Джиён делает страшные глаза, проведя большим пальцем поперёк горла, и выпивает ещё, обводя компанию мутным взглядом.
- Да что ты вообще понимаешь? – спрашивает она, потягиваясь за второй бутылкой, сбивает локтём тарелку с рыбой, и в этот момент Хёнвон осознаёт, что вечер перестаёт быть томным.
- Что тебе нужно немного подышать воздухом. Пойдём, вместе подышим, а?
Он делает всем короткий знак рукой, а сам приподнимает кладёт руку Джиён себе на плечи, помогая подняться из-за стола. Вместе они выходят на улицу и просто стоят какое-то время, прислонившись к стене.
- Мы с ним спали. Несколько раз, - коротко отвечает она. – Сначала было весело, никаких обязательств, а потом… Господи, как же мне плохо…
Где-то Хёнвон считал, что настоящий джентльмен – это тот, кто способен подержать даме её сумочку, зонтик и волосы, когда её выворачивает. Он успевает ей помочь буквально за несколько секунд до катастрофы и громко вздыхает, глядя на Джиён с небольшой долей брезгливости.
- Воды? – предлагают сбоку голосом Хёну, и Джиён принимает бутылочку с водой без лишних слов. – У меня с таким контингентом большой опыт работы.
- Вообще не удивлён, - усмехается про себя Хёнвон. – Тебе как там?
- Нормально, - отвечает Джиён убитым голосом, но через несколько мгновений выпрямляется, и она правда выглядит нормально. Разве что помада немного размазалась, но Хёнвон не рискует даже поправить недочёт сухой салфеткой в присутствии Хёну. Не хватало ещё.
Джиён проходит чуть глубже между зданий, достаёт из сумочки пачку сигарет, суёт одну в рот и садится на ступеньки. Хёнвон следует её примеру и садится рядом, поднимая глаза в небо. Хёну садится возле него. У него тёплая кожа, даже горячая, Хёнвон почти сразу же чувствует себя жарко поблизости от него.
- Короче, парни, всё очень плохо. Чувства – это плохо. Никогда и ни за что не влюбляйтесь. Особенно невзаимно.
Хёнвон приобнимает её плечи, и они так втроём молча и сидят, пока истлевает одна сигарета за другой. Ему не хочется говорить сейчас, любые слова будут лишними. Ещё больше он не хочет возвращаться обратно в самую неловкую компанию в мире. Здесь сидит Хёну, который, может, понимает через какие-то свои внутренние фильтры всё не так, но чертовски правильно. Который способен поддержать одним присутствием. Наверное, вот так молча навеивать комфорт – тоже талант.
- Ребята? Всё хорошо? – слышит он Минхёка, и он втроём синхронно поднимают головы на голос. – Вы уже здесь полчаса сидите.
Джиён кивает, выбрасывая пустую пачку в урну неподалёку. Она всё ещё пошатывается, но, кажется, выглядит намного трезвее, чем была раньше.
- Простите, что испортила вам вечер, - говорит она, доставая телефон. – Я вызову такси, позовите кто-нибудь Субин.
- Сейчас всё решу, - коротко бросает Хёну и скрывается за дверью ресторана.
Наверное, это действительно самое неудачное групповое свидание в мире, думает Хёнвон, всё ещё машинально поглаживая руку Джиён и выслушивая тихий щебет Минхёка о том, что всё будет хорошо, иначе же просто быть не может.
Хёнвону бы очень хотелось верить.
@настроение:
@темы: АУ, повседневность, фанфик, Secret Santa/2017, Хёну/Хёнвон, PG, романс
-
-
06.01.2018 в 20:00-
-
06.01.2018 в 20:01-
-
06.01.2018 в 20:01-
-
06.01.2018 в 20:02-
-
07.01.2018 в 00:03Я прооралась сначала от самого факта, что мне принесли бонус! Потом от заявленного пейринга, а потом я открыла текст и ...понеслась. Давно я так не смеялась. Кажется, что всё напряжение и весь негатив испарился вместе с этим смехом над каждым появлением в кадре Кихёна, дада, теперь я понимаю ИХ взаимодействие, и Хёнвона, который вообще дико удачливый парень, но в жизнь которого ворвалась красная помада. О, этот бич всех девушек
которых украшает не только скромностьумудрился раскрасить и пустить под откос хёнвонову размеренную жизнь))))) но и правильно сделал! Иначе, разве Хёну бы обратил на него своё пристальное внимание так скоро?))) Хотя, учитывая внешность Хёнвона... *подышала в пакетик* аааааааааааааааааааааа ❤❤❤ всё, связные мысли закончились!)Я так хотела этих двух мальчиков вместе в большом фике! У меня как будто день рождения сегодня! Не представляю, за какие такие заслуги мне такое счастье привалило!
Кихён, этот гиенистый Кихён в самое кокоро))) я уржалась с ооочень атмосферной парочки его и Хёнвона кккк абсолютно прекрасны!!!
И чангюн, проскочивший со своими серёжками. Дада, Чангюна я нигде не пропущу *.*
Хосок, бедный трудяга Хосок. Уверена, что за его доброту, ему точно перепадёт счастье!!! 😍😍😍
Минхёк тоже не может меня не радовать))) просто самим фактом своего существования в этом фике кккк живчик и катализатор развивающихся не по дням, а по часам чужих отношений)))
Хёнвон. Его "везучесть" после того, как он переехал, в очередной раз доказывает, что не стоит судить по первому взгляду))) (и он сам всё говорит об Хёну))) казалось бы, ведь он всегда шёл по белой полосе, когда след помады спутал и вывел его на скользкую дорожку неловкости))) но, с кем не бывает))) глядишь, не "опозорился" бы перед Хёну, не нашёл бы свою любовь)))
Ну и Хёну! Как можно быть таким хорошим? Тт хочу себе такого Хёну - он же просто мечта!
В общем, подводя итоги этим нечленораздельным бульканьям выше:
1) я в восторге от самой истории!!!
2) автор, я тебя обожаю ❤❤❤
-
-
07.01.2018 в 00:35извращенцамипрекрасными мальчиками!-
-
07.01.2018 в 13:49